Наш разговор с просветителем, меценатом, руководителем фонда «Фон Мекк», коллекционером, издателем, основателем объединений поклонников П.И. Чайковского, членом многих российских и зарубежных культурных и исторических обществ Денисом Андреевичем фон Мекком состоялся больше двух месяцев назад, когда мы еще даже и не подозревали о том, что будет происходить с русской/российской культурой по всему миру. Тем ценнее  выход этого материала именно сейчас, а еще ценнее та деятельность (просветительская, архивно-исследовательская, научная, международная), которую ведет этот удивительно благородный, интеллигентный и поистине трудолюбивый человек. Перед прочтением интервью целесообразным будет ознакомиться с историей взаимоотношений и переписки Н.Ф. фон Мекк и П.И. Чайковского, а также с материалами на официальном сайте фонда «Фон Мекк» https://von-meck.org/history-tchaikovsky-von-meck

Денис Андреевич, Ваша деятельность связана, прежде всего, с просветительством. Вы добились успехов как бизнесмен, доказали самому себе свою профессиональную состоятельность, но так или иначе Ваше имя из-за или благодаря представителям Вашей известной династии немного заретушировано. Не обидно ли Вам?

Я начал заниматься просветительством в зрелом возрасте, восемь лет назад, тогда, когда уже перешел ту грань восприятия мира, где «центр Вселенной – это Я». Я теперь иначе отношусь к жизни, всё в руках Всевышнего. У меня нет необходимости как-то ретушировать или принижать свою личность, потому что я ее не превозношу и расцениваю свою деятельность как миссию, которую возложили на меня мои предки. Здесь нет личной заслуги, я лишь прислушиваюсь к их пожеланиям и действую, как могу. П.И. Чайковский написал в письме из Каменки в августе 1880 года Н.Ф. фон Мекк следующие слова: «Я желал бы всеми силами своей души, чтобы музыка моя распространилась, чтобы увеличивалось количество людей, слушающих ее, находящих в ней подпору и подмогу». Почему-то я решил, что можно эту мысль взять, как прямое указание к действию, как духовное завещание, которое дает мне право, будучи потомком Надежды Филаретовны и родственником Петра Ильича, заниматься этой деятельностью. Вот я ею и занимаюсь. Имея инженерное образование, мне стоило труда, чтобы моя речь, статьи, выступления в новом поле – культурном, историческом, имели соответствие ожиданиям слушателя и значимость, поэтому много времени я посвящаю саморазвитию, чтению, беседам с интересными людьми. Думаю,  это долгий процесс, который будет мне интересен до конца жизни и полезен людям. 

Вы только что упомянули об обращении к различным материалам, чтении, изучении писем. Мы знаем, что переписка Петра Ильича и Надежды Филаретовны – это то эпистолярное наследие, равных которому нет объему. Учитывая время, когда жили эти знаковые для нашей истории и культуры люди, не могу не коснуться темы царской России. Погружаясь в ту эпоху, исследуя записки, архивные материалы, есть то, что Вы хотели бы взять в современную Россию?

Безусловно, в каждом времени есть вещи, о которых мы хотели бы забыть, дистанцироваться, а есть наоборот то, что мы хотели бы воскресить. Что-то из этого сделать просто невозможно, ведь общество развивается, происходит интеграция в мировое сообщество, идут экономические и социальные процессы,  это нельзя игнорировать. Да, служение «Помазаннику Божьему» теперь нам недоступно. Религия тогда была главной идеологией в стране. Это не значит, что после падения той страны у нас не было другого времени. Была идеология советского периода, и нельзя отрицать успехов, которые страна достигла именно во времена СССР: балет, космос, индустриализация, образование, медицина и т.д. Я не сторонник негативно оценивать какие-то отельные времена. Нам всем даются шансы для саморазвития и самореализации в совершенно разных условиях, и у каждого есть некое понимание того, как можно развить себя и свою душу.  Если вспоминать прошлое, не осуждая ни один из его периодов, то, как мне кажется, нам сейчас не хватает идеологии. В чем она может заключаться? Очень бы хотелось вернуть уровень культуры, уровень знаний, которые мы сейчас утеряли. Есть расхожее утверждение, что каждый офицер российской армии умел играть на музыкальном инструменте. Я думаю, это так и было. Художественная литература это подтверждает примерами. Это крайне важно, поскольку соприкосновение с искусством дает духовность любой личности. Духовная опора необходима каждому человеку. При том, что у нас первая консерватория открылась только в 1862 в Петербурге и чуть позже в Москве, несмотря на то, что у нас долгое время не было профессионального музыкального образования, домашнее образование было просто великолепным. Если вновь вернуться к переписке, то можно только изумиться тому факту, что Петр Ильич, не только талантливый человек, но и большой профессионал, музыкальный критик, корреспондент, профессор консерватории, переписывался с женщиной, которая никогда в школу-то не ходила! Поразительно, не правда ли? И ведь переписывались они практически на равных, обменивались музыкальными цитатами, мнениями о музыкальных произведениях. Надежда Филаретовна посылала ему огромное количество книг и нот, а что самое интересное — композитор еще и черпал какие-то знания от человека, у которого не было академического музыкального образования. Мне кажется, что это весьма показательно и это то, что мы утратили. В те времена степень проникновения культуры в семьи была гораздо глубже. Такой вывод я могу сделать из того, что я читаю. 

Тогда считаете ли Вы, что можно воспитать патриотизм? Или цифровизация, влияние массовой культуры уже просто необратимый процесс и поколение 2000-х априори смотрит в сторону Запада?

Я бы разделил этот вопрос на несколько рангов. Первое – это государственная политика, которая должна задумываться о подъеме духа своей нации, а не о ее деградации. Я уже упомянул об этом…  Платформой для патриотизма должна служить понятная обществу идеология. Теперь по поводу есть он или нет и можно ли что-то делать в этом направлении. Вот мы с Вами сейчас беседуем на тему культуры, а вообще моя профессиональная деятельность связана с вопросами безопасности и я много даю интервью на тему пожаров. И знаете, есть огромное количество примеров, когда подростки, не думая о своей жизни, бросаются в огонь и оказывают помощь тем, кому она требуется. Ругать поколение в целом мы не можем. Как знать, может, подросток, который по шесть часов в день сидит в гаджете, проявит себя патриотом? С Божьей помощью, даже сам не желая того, человек может так трансформироваться, что о нем будут долго и положительно вспоминать. Все возможно. 

Вы издали книгу «Духовный путь Чайковского». Сами, как отмечаете в своих интервью, пришли к вере не сразу. Не поделитесь, почему Вы выбрали именно Православие как религию, в которой захотели быть крещеным? Многие считают эту религию довольно жестокой по отношению к человеку, трудной для тех людей, которые к ней приходят?

Здесь, наверное, к слову «жестокая» мы могли бы подобрать синоним «дисциплинирующая». Есть примеры истинной жестокости: вспомним хотя бы Мексику, где и в XXI веке люди массово занимаются самоистязанием, тело противопоставляется духу, и в понимании мексиканцев истязание тела – это некая демонстрация приоритета духовности. И это мы должны называть пониманием католицизма в отдельно взятой стране. Здесь важно, как люди трактуют догматы и веру. Есть более строгие конфессии, есть менее строгие, поэтому все в мире относительно. 

Мой путь был достаточно долгим. Наверное, лет семь я готовился и в 42 года крестился. Перед этим долго изучал разные религии, практиковал философии, восточные учения, и решающим фактором стало осознание того, что религия, история, культура и география очень связаны. Будучи русским, рожденным в России, воспитанным в русской культуре, я подумал, что из всего многообразия религий для меня Православие станет самым правильным выбором. 

Если позволите, то вернёмся к переписке Ваших знаменитых предков. Когда занимаешься литературоведением, изучаешь личность того или иного писателя, поэта, ты обязан изучить помимо биографических данных исторический контекст, личные архивы, частную переписку. Последние тома собраний сочинений всегда посвящены письмам. Я всегда считала неправильным вторгаться в личное пространство, тем более известной личности, ведь это невольно отражается, а зачастую меняет отношение к творчеству. Неизбежны разочарования. Ваша семья была обречена на публичность. Скажите, пожалуйста, сами для себя как Вы определяете грань личного и общественного?

Очень объемный вопрос. Конечно, все сугубо индивидуально. Изучение личности, событийного ряда этой личности, даёт шанс более правильного прочтения произведения. Темные места, неточности можно восстановить только, изучая письма, личные архивы. В музыке, я убежден, штрихов, которые утратились и которые надо восстановить, гораздо больше, чем в литературе. Понять, почему веселая рождественская сказка «Щелкунчик» имеет столько трагических нот, можно лишь узнав о том, что когда П.И. Чайковский получил заказ на музыку, у него умерла сестра, очень близкий человек, ассоциирующийся с детством композитора. Зная этот факт биографии, становится совершенно ясно, почему мы в музыке слышим трагизм и ностальгию по ушедшим детским воспоминаниям. Такие совпадения в музыке особенно слышны. Одновременно с этим мы видим, что идут программы Дом-2, Дом-3, Дом-7, которые вообще меняют представление об интимном и личном. Думаю, что дети даже вашего вопроса сейчас не поймут, им все уже давно по телевизору показывают, и в моем понимании это безобразие. С другой стороны, кстати, по мнению людей XIX века занимаюсь безобразием и я, читая дневники Чайковского и других родственников. Собственно, они опубликованы и доступны в магазинах, библиотеках, интернете. Александра Ивановна Давыдова, моя четыре раза прабабушка, считала, что читать чужие дневники и письма хуже, чем заглядывать в чужие окна. Нельзя однозначно сказать, это было ее мнение или правила общества. Мне кажется, чрезвычайно важно учитывать кто берется за это дело и что у него в душе, какой у него внутренний ценз. О Петре Ильиче всегда ходило много слухов, он невероятно оболганный человек, и эти слухи явно породили люди с внутренними комплексами.

Петр Ильич и Надежда Филаретовна. Меценат и творческая личность. Тема меценатства во все времена вызывала массу дискуссий. Мне вот совершенно не близко расхожее мнение о том, что художник должен быть голодным. Я скорее соглашусь с Карлом IX, который считал, что «поэт должен был сыт, но не закормлен». Насколько по Вашему мнению человеку искусства важна любого рода помощь, прежде всего, финансовая? 

Отрицать помощь просто глупо. У музыковедов и историков единое мнение, что не было бы такой глубины и такого качества наследия у Петра Ильича, не случись в его жизни Надежды Филаретовны. Здесь, разумеется, важна финансовая помощь, ведь она освободила его от работы на много лет, дала возможность путешествовать, а это было крайне важно в то время. Не было же никаких видов музыкальных записей, и чтобы услышать исполнение своих произведений разными оркестрами, послушать творения других коллег-композиторов, надо было путешествовать. Это долгий процесс, ведь самолетов не было, количество площадок было несравненно меньше, чем сегодня и попасть туда было ой как не просто. Это сейчас можно узнать о музыкальных новинках через поисковики, а тогда? Однако я убежден, что все же важнее финансовой поддержки была та теплая любящая атмосфера, психологический комфорт, которые Надежда Филаретовна создавала. При жизни композитора издавалось большое количество критических статей, дискредитирующие его творческую личность, и тогда она, как он ее называл — «лучший друг» — в переписке прекрасно восстанавливала его психологическое состояние в такие моменты и убеждала, и укрепляла в возможности творить дальше. И Петр Ильич, слава Богу, не оставил ни один жанр под воздействием несправедливой и очень злой критики. По части меценатства в XIX веке мы были впереди планеты всей, и это показывало духовную зрелость общества. Сейчас ситуация почти не изменилась. У нас огромное количество добрых людей, просто их имена не на слуху, ведь о делах Надежды Филаретовны тоже при ее жизни почти не знали. Может, сейчас существуют такие люди, о которых мы узнаем через 50 лет и будем восхищаться?!

Вы недавно принимали участие в концерте в БЗК московской Консерватории, посвященном Дню дипломатического работника. Если бы у Вас была возможность самостоятельно сформировать программу концерта из произведений любимых композиторов? Что бы это была за программа?

Все зависит от продолжительности концерта и чему он посвящен. Так как миссию я свою вижу в просветительстве, то и программу компоновал бы из знаковых опусов Петра Ильича. Если мы говорим о продолжительном вечере, то линейку русских композиторов можно было бы расширить. Если есть задача включить иностранных композиторов, то руководствовался бы интересом к ним, прежде всего, Петра Ильича. В любом случае на все смотрел бы через призму личности Чайковского и популяризации его творчества. Скорее всего — это было бы попурри из важнейших фрагментов известных и менее известных опусов с целью  привлечения интереса как можно большего количества людей с упором не на тех, кто имеет «натренированное ухо», а на тех, кто только начинает свое знакомство с классикой. 

А что Вы читаете и слушаете?

Тут налицо конфликт интересов. Да, бывает, что я хочу послушать определенные мелодии, но моя «профессиональная» обязанность сейчас поглощать как можно больше знаний о П.И. Чайковском, прослушивать самые разные его произведения во множестве интерпретаций. Времени нет, естественно, а последние три года я сплю по три часа. Я слушаю радио «Орфей» всегда и везде где возможно, в том числе фоном. Есть вещи на грани физики и метафизики, которые тебя задевают на глубинном уровне. Для меня это вторая часть Второго фортепианного концерта Петра Ильича, «Рост ёлки» из «Щелкунчика». Мне довелось послушать последнее не в привычном варианте симфонического оркестра, а в исполнении Г.С. Сизко, старшего научного сотрудника музея в Клину. Она исполнила на рояле Петра Ильича этот фрагмент, который дал мне совершенно иные впечатления. Эта минутная композиция меня так зацепила, что я познал совершенно необъяснимые чувства.  

Являясь петербурженкой, не могу не спросить про музей Петра Ильича в Санкт-Петербурге. Как продвигаются дела в этом направлении? (К слову – в городе нет даже памятника Великому композитору)

Спасибо за этот вопрос. Я им озабочен несколько лет. Проблема очень ресурсоемкая в нескольких направлениях: 1) помещение, 2) люди, 3) средства на содержание и 4) развитие. Я, кстати, в отличие от большинства музейщиков, считаю, что фонды вторичны. Уверяю Вас, как только музей появится, огромное количество людей в Петербурге найдут у себя какие-то вещи, связанные с Петром Ильичом, и помогут наполнить фонды, связав историю уже своей семьи с громким именем русского композитора. Второе, что я бы отметил: Санкт-Петербург – это центр международного туризма, нам нельзя не использовать этот факт. Надо делать знания о наших великих музыкантах более доступными. Я вижу этот проект в виде института-музея международного уровня на нескольких языках, с печатной продукцией, аудио/видео контентом. Он должен сотрудничать со всеми турагентствами. Важно, чтобы музей предлагал программы для разных возрастных групп, ведь, к примеру, дети, школьники, познакомившись с историей отдельно взятой личности, узнают для себя многое, много уроков извлекут. Желательно, чтобы в музее был зал для музыкальных, литературных и иных мероприятий. Безусловно, это расширит аудиторию. В музее должна располагаться и оцифрованная библиотека, чтобы ученые и исследователи могли вести научно-исследовательскую работу из самых разных уголков мира. Мне удалось уже сделать немало в этом направлении, к тому же я коллекционер и есть что экспонировать в этом институте-музее. То есть, как видите, планов и идей большое количество!

Я от всей души желаю реализоваться им всем! Пусть Ваше дело процветает, даёт нам надежду и повод гордиться своей страной, своим культурным наследием. Пока существуют такие неравнодушные люди, как Вы, способные заряжать своей энергией, желающие постоянно образовывать себя и обогащать других, готовые открывать новые интересные грани своей духовности и не сходить с пути саморазвития, нам вряд ли стоит так уж опасаться за будущее. 

Подробную информацию о деятельности фонда, о программах и уникальных материалах семьи Чайковских-фон Мекк вы можете узнать на сайте https://von-meck.org